Я готова поверить во все, что угодно: план Даллеса, мировой заговор и «комитет трехсот». Только потому, что сама вращаюсь в системе вузовского образования, насквозь пропитанного пропагандой в лучших традициях антисоветизма и антипатриотизма. Я уже писала об этом, и даже говорила с трибуны на научной конференции. В одном случае меня опубликовали, а во втором проигнорировали. Сегодня хочется рассказать о другом.

Мой хороший знакомый уже давно общается с китайскими студентами. Когда он жил с ними в общежитии, мне часто приходилось бывать у него в гостях. Общаться с китайцами – всегда огромное удовольствие. Они, как правило, неплохо говоря по-русски, помогают посмотреть на вещи совсем с другой стороны. И это не просто «китайская» логика, а часто и взвешенная, разумная позиция, которой, к сожалению, не хватает нашим русским сверстникам.

Мы и они – совсем разные. Но так многому можно поучиться у них, таких веселых, открытых, доброжелательных и воспитанных. Многие из них – коммунисты, все – комсомольцы. И это дисциплинирует, заставляет быть порядочнее: при каждом своем поступке китаец задумывается, достойно это или недостойно. Для гостя из Поднебесной нет ничего хуже, чем «потерять лицо». «Мы никогда не говорим плохо о родине, – часто слышала я, – только низкие люди так делают. И почему в России много плохого про Советский Союз говорят и пишут? У нас – никогда: мы уважаем историю других стран и любим свою.»

Китайцам совсем ничего не понятно, когда их вывозят в Катынь на экскурсию, где занимаются историческим мазохизмом, попугаями вторя Геббельсу. «Почему руководители страны признали такое? Почему рассказывают только об одной версии? Получается, что поляки демонстрируют свое политическое превосходство?!» – возмущается китаец. «Почему молодые не обсуждают эту тему? У нас спорные вопросы всегда поднимаются и на собраниях, и в интернете.»

И действительно, российских уроков антипатриотизма китайцам не понять. В нашей стране неоднократно сбрасывали с пьедесталов памятники, а там спокойно лежат в мавзолеях злейшие противники – Мао и Чан Кайши. Пляски на костях – презренное дело, и китайский коммунизм в этом следует конфуцианским принципам: «Уважай прошлое, цени настоящее, и поймешь, что делать в будущем.»

В ноябре у нас праздник – непонятное 4-е число, притянутое из исторического омута творцами новой «культуры». Ни один китаец, долго изучавший язык и культуру России еще на родине, не знает про этот праздник. А вот про 7 ноября знают все. Революция по-китайски «гэмин» – «изменение судьбы». И эти студенты, комсомольцы, прекрасно понимают суть исторических перемен, изменения судьбы государства: «Революция, 1917, Ленин, «Аврора»!.. Нас учили, знаем. Конечно, царь и у вас, и у нас император уже были не нужны народу.»

Что интересно, китайцам напрочь чужд национализм, даже бытовые его проявления. В то время как по российским городам ходят скинхеды, орущие «Хайль Гитлер», у китайцев, помнящих нанкинскую резню, зазорно даже покупать японские товары. «Почему в магазине много книг про Гитлера и даже про немецкую армию?» – искренне удивляются пекинский секретарь партячейки факультета и староста группы – кандидат в окружной комитет комсомола. «У нас про японцев хорошего писать не принято. И почему некоторые в России любят свастику?» К слову, свастика в китайском – обычный иероглиф, но к фашизму ребята относятся с презрением: «Мы этот иероглиф не используем».

Нам действительно есть, чему учиться у китайцев. Я говорю об отношении к своему и чужому, о традициях, о культуре, и конечно, об историческом сознании. В Поднебесной учатся любить свою историю и уважать чужую. У нас, к большому сожалению, о прошлом страны хорошо говорить не принято.

Современное российское отношение к истории идет в разрез не с принципами конфуцианства, не с маоизмом, а всего лишь со здравым смыслом. К сожалению, кто-то на верхах мало знакомился с трудами восточной классики. Ибо «Думать только о жалованье, когда в государстве царит порядок и думать о том же, когда в нем нет порядка — это постыдно.»

Мария КАВЕЛИНА, cтудентка СмолГУ